Брюс Стерлинг - Глубинные течения [Океан инволюции]
Когда я вошёл с подносом, Десперандум беседовал с Флаком. Тот сидел голым по пояс, вся грудь покраснела — зараза проникла сквозь тонкую рубашку. Лицо тоже опухло, но долг врача перед командой не позволял ему просто напиться и заснуть, как поступил бы на его месте обычный человек.
— Я встречал упоминания об аллергии, связанной с анемонами, — говорил Флак. — Если она пройдёт за неделю — считайте, что нам повезло. В мой курс забытые болезни не входили. Уже триста лет анемоны не значатся в списке источников заражения. Нам стоит обратиться к архивам Упорства, там же мы найдём более опытных медиков. Рекомендую направиться туда, и незамедлительно.
Я приоткрыл крышку над запеканкой из креветок. Вырвался пар, Флак слегка позеленел. Обычно креветки приходились по вкусу капитану, но сейчас он лишь ковырнул их вилкой и передал судок Гренту. Богунхейм отлёживался на камбузе вместе с остальными больными, но Гренту, как и мне, повезло.
— Согласен, — сказал Десперандум, перехватывая вилку левой рукой, — недопустимо рисковать здоровьем команды. Признаюсь, это нелегко для меня. Я рассчитывал вплотную заняться исследованиями. Но обстоятельства против нас — мели, болезнь, пылемерки… Ничего, я ещё вернусь, скоро вернусь… — капитан поднёс ко рту маленький кусочек и с трудом проглотил.
Флак прикрыл глаза.
— Сэр, — чуть слышно выговорил он, — когда мы придём в Упорство, кто-нибудь из медицинского духовенства должен осмотреть вашу руку. Иногда подобные болезни исподволь подтачивают человека, сэр…
Десперандум раздражённо скормил себе ещё кусочек запеканки.
— Вы замечательно справляетесь с обязанностями врача, — ответил он, переведя дух, — но не стоит забывать, что и мои собственные познания в медицине исключительно широки. Я получил образование в обществе, опередившем ваше на несколько веков. Понимаете ли, в моём случае это, в основном, вопрос самоконтроля — я просто подчиняю себе своё тело. За годы тренировок я добился определённых успехов. Может, съедите чего-нибудь?
Флак вздрогнул.
— Нет, сэр. Если мне будет позволено…
— О чём речь, мистер Флак. Я и забыл, что вы больны.
Когда я уходил, Десперандум продолжал через силу есть.
Далузы на камбузе не оказалось. Зато я застал там Калотрика, шарившего по полкам.
— Уже кончилось? — поинтересовался я. Калотрик дёрнулся, обернулся и нервно осклабился.
— Ага.
— Вроде ты болеешь. Тебе положено лежать пластом на палубе.
— Ну, там… Как-то… — замялся Калотрик. Было слышно, как у него в голове поскрипывают колёсики, прежде чем он решился сказать правду. — На меня тоже попало, даже рука покраснела. А потом я принял, как обычно, и всё прошло. Пришлось расчесать, чтоб вернулось. Сам посмотри. — Он сунул мне под нос свою рябую руку. Сыпь выглядела не слишком убедительно, но Флак может списать всё на инопланетное происхождение.
— Так ты, значит, прохлаждался, пока я вкалывал сверхурочные?
— Подумаешь. А ты бы так не сделал? Ты же сам мастер на такие штуки, Джон, разве нет?
Тут он попал в точку.
— И потом — я был впереди, когда началась раздача, кого хочешь спроси. Если я поправлюсь слишком быстро, они не поймут.
— Так-то так, — кивнул я, — только теперь они не поймут вдвойне, когда увидят, как больной разгуливает где попало. Возвращайся в койку, пока Мерфиг тебя не заметил.
— Он подумает, я вышел проблеваться, — нашёлся Калотрик, — и вообще, у него хватает своих дел, чтоб ещё обращать на меня внимание.
— Он что, здоров? — удивился я. — Вроде, я видел, как ему всю ногу облепило.
— Не, он… ну, я не помню уже. О. Вот она. — Калотрик вытащил бутыль с Пламенем, нюхнул и вмиг повеселел. Он тут же закинулся устрашающей дозой, выудил из-под грязных штанов пластиковый пакет, прицепленный за резинку к тощей голени, и принялся переливать Пламя.
— Зато я точно помню, — сказал я. — Ему тоже досталось. Давай, врубайся. Та бутыль, что у нас украли — она у Мерфига. Потому он и вылечился.
— Мерфиг ширяется? — не поверил Калотрик. — Бред. Кто угодно, только не этот зануда. — Пакет наполнился и жидкость потекла через край.
— Эй! — воскликнул я. Калотрик выпрямил бутыль и перевёл взгляд на лужицу на пластиковой крышке стола.
— Он же не такой дурак. Он начал бы симулировать. Должно быть какое-то другое объяснение.
Калотрик вернул пакет на ногу. Пламя действовало на него заметно слабее, чем прежде. Нынешнего заряда хватило лишь на то, чтоб не дать ему совсем расклеиться.
— Я голодный, как собака, TT>- пожаловался он, — есть у тебя чего пожевать?
— Ступай наверх и старайся выглядеть обессиленным, — посоветовал я. — На пустой желудок у тебя лучше выйдет.
— Вот спасибо, — зло отозвался Калотрик. Наклонившись, он слизнул Пламя со стола широким, как лопатка, языком.
Едва он успел уйти, как ко мне заявился Мерфиг. Он снял маску. Мы с подозрением посмотрели друг друга.
— Отлично выглядишь, — наконец выговорил он.
— Ты тоже.
— Мне казалось, в тебя попало.
— А я видел, как попало в тебя, — парировал я, — как нога?
— Не хуже, чем твоя шея.
— Слушай, Мерфиг, — процедил я сквозь зубы, — чего тебе надо? Еда не по вкусу?
— Кончай темнить, Ньюхауз, — сорвался Мерфиг. (Неужели белки его глаз пожелтели? Пожалуй, нет.) — В тебя попало и в меня попало, и мы оба здоровы. Замечательно. Выходит, эпидемия — просто самовнушение. Пойдём расскажем капитану?
Я не нашёлся с ответом.
— Если дойдёт до капитана, он продержит нас в этой выгребной яме, пока кто-нибудь не проглотит нас заживо, — взволновано продолжил он. — Мы нарушили установление, явившись сюда. Мы шутим со смертью, понимаешь? Мы на чужом поле. Вся команда знает это. Даже Десперандум знает, где-то внутри, иначе бы он не заболел. Мы поддаёмся им… страху… чем дольше мы здесь пробудем, тем хуже будет больным…
Он замолчал, дожидаясь отклика. Я кивнул.
— А твоя крылатая подружка? — подмигнув, продолжил Мерфиг. — Она здесь — как птица в клетке. Знаешь, что такое птица? Ах, да, конечно… Я видел, как её проняло, когда она напала на анемона. Она улетела на восток, во тьму. Если ты не вытащишь её отсюда, она погибнет. Капитан тебя послушает. Выведи нас!
— Мы уже уходим, — остановил его я, — а Далуза, конечно, не образец психического здоровья, но всё же больше походит на нормального человека, чем ты.
Мерфиг некоторое время переваривал мой ответ.
— Да, да, я понимаю, инопланетчик только так и может думать…
— Мерфиг, выметайся с моего камбуза, пока я держу себя в руках.
— Нам ещё работать вместе, в две смены, до тех пор, пока мы не выберемся на свежий воздух и команда не выздоровеет. Ты это и без меня знаешь.
— Уходи, Мерфиг.
Мерфиг ушёл.
Холодный ветер, рвущийся наружу, подхватил «Выпад» у выхода из Мерцающей бухты. Мы легко скользили по проливу, бухта словно выталкивала нас обратно к свету. Мистер Грент встал к штурвалу, мы с Десперандумом беседовали у него в каюте.
— Эту битву я проиграл, Ньюхауз, — сознался капитан. — Не скажу, что мне это по душе. Я бы прочесал бухту вдоль и поперёк, по шерсти и против, если бы не был уверен, что вернусь. Клянусь, через год я вернусь… Слышал о вертолётах?
— Конечно.
— После рейса я построю один, тайно. Работать он будет на китовом жире. Мне понадобятся люди.
— Я не очень разбираюсь в сушняцких законах, но разве это не запрещено?
— Ну и что?
И в самом деле.
— А почему вертолёт?
— Он даст нам всё необходимое — скорость, манёвренность, независимость. Я погружу его на корабль, и никто не поймёт, что это за штука — на всей планете нет человека, который хоть раз видел летающую машину. Слишком расточительно. «Выпад» останется у входа в бухту, а мы под покровом темноты проникнем внутрь и поднимемся повыше. Там можно действовать по обстоятельствам… например, парой лёгких глубинных бомб можно расшевелить анемонов по всей бухте. Стыдно сказать — я даже не выяснил, сколько их там. Две штуки на целую планету — больше мы ничего не знаем.
Я смотрел поверх плеча Десперандума в окно, выходящее на корму. Вдали, озарённая светом, летела Далуза. Выглядела она уставшей, крылья тяжело вздымались и опускались, будто она провела в воздухе всю ночь.
— Только две, капитан? Вряд ли. Оплодотворённое яйцо, попавшее к нам, подразумевает по крайней мере двух взрослых особей. Или у них партеногенез?
— Нет. Но, видишь ли, требуются неопровержимые доказательства, к примеру — экземпляр анемона, или достоверные свидетельства очевидцев. Пока мы не добыли их, на все сто уверенным быть нельзя.
Я указал в окно:
— Наблюдатель возвращается
— Хорошо, — Десперандум мельком оглянулся. — Время отлучки я вычту из жалования.
Капитан отвлёкся на воспалённую руку, бережно, одним пальцем почёсывая распухшие костяшки.
